– Сазан, может, заткнешься! – переворачиваясь на другой бок, рявкнул спящий. Вернее, уже проснувшийся.

– Все-все, молчу! – вмиг угомонился Сазан.

Растянулся на своей шконке и приткнулся к стене.

– Дали баклану слово, в натуре... – поднимаясь, недовольно буркнул сиделец и так же недовольно глянул на Ролана.

Длинный лоб, вытянутое книзу лицо, маленький подбородок... Знакомая асимметрия глаз. Знакомые сросшиеся на переносице брови...

– Гордей? – невольно обронил Ролан.

– Да я-то Гордей... А ты... Э-э, постой... Это же ты тогда в уголке мусоров отоварил? – расплылся в улыбке Гордей. – Ну да, ты... Слышь, я даже имя твое запомнил. Ролан, да?

– Ролан.

– И даже фамилию помню, – нахмурился Гордей.

В глазах вспыхнули недобрые огоньки.

– Тебя Осохин к себе забрал, да? – вспомнил он.

– Осохин, – настороженно кивнул Ролан.

– Ты этого козла откуда знаешь? С мусорами кентуешься, да?

– Нет... Мы с ним в секции... В одной секции когда-то занимались... Еще до армии... Я тогда и не знал, что он мент, – соврал Ролан.

– Какая секция?

– Боевое самбо...

– Самбо?!.. Да, есть такое. Менты сначала надрочатся по этой теме, а потом нашего брата ломают... А тебе самбо зачем? Тоже ментом хотел стать?

– Нет, – тряхнул головой Ролан. – Я в армии служить хотел. В десанте.

– И что, служил?

– Да, два года.

– Нехило там тебя натаскали, – широко улыбнулся Гордей. – Чтобы ментов ломать, да?.. Слыхал, Каурый, – обратился он к своему соседу. – Мы с этим пацаном в уголке у Осохина сидели. Ну и рожа у него была, не знаю, на какой станции отоварили... Менты на него, короче, наехали. Два козла, в натуре. Так он их по стене размазал. Их потом при мне отскребали...

– Как он в уголке оказался? – тихо спросил Каурый.

Его ничуть не восторгал «героизм» Ролана. Но бурное проявление эмоций со стороны Гордея не раздражало. Похоже, они здесь были на равных.

– Как? – Гордей переадресовал его вопрос Ролану.

– С Сашей Гиблым сцепился... Вы должны знать такого.

– Если должны, то знаем, – надменно усмехнулся Каурый. – Есть такой Саша Гиблый... Вернее, был... Убили Сашу. Ты не знал этого, парень?

– Тогда он жив был, – покачал головой Ролан. – И с женой моей жил... Я ему врезал, а его «быки» меня помяли. На улицу выбросили, а там меня менты подобрали. И в каталажку...

– А тебя, брат, за что приняли? – обратился к Гордею Каурый.

– Да мента в жопу послал, гы. Третий час ночи, мотор ловлю, а тут эти, красноперые вырисовываются. Ну ты же меня знаешь... Короче, в уголок повезли...

– В какой?

– Ну это, в Красноперский... Э-э, в Красноармейский... Я у Зинки оттягивался... А ты что, думаешь, пацана спецом ко мне подкинули? Так сначала он зачалился, а потом я... Не, спецом здесь не канает... Да и ментов он реально гасил, без базара... Да и этот, Осохин не стал бы его светить...

– Да все может быть, брат. И не такие случаи бывали...

Каурый сверлил Ролана въедливым взглядом.

– Ты мне, фраерок, скажи, как ты к нам попал, а?

– Что такое не везет, и как с ним бороться... – усмехнулся Ролан.

Он уже немного освоился. И даже неприятный взгляд Каурого перестал нагонять тоску.

– Не понял.

– Да не везет мне. Тогда в кутузке с ментами подрался. А здесь с отморозками. Костюмчик мой приглянулся...

– Это бывает, – кивнул Гордей. – Жизнь сейчас такая. Чем дальше в лес, тем больше шакалов беспредельных... А костюмчик у тебя знатный, не вопрос. И дорогой, поди, а?

– Да не дешевый. Зарплату на заводе получил, за полгода... На свободе думал щеголять, а не вышло...

– За что взяли?

– Дурака свалял. Машину угнанную бросили, а я подобрал. Покататься захотел. До сих пор катаюсь. На скорости сто сорок шесть километров в час...

– А почему не двести?

– Так, статья сто сорок шестая.

– А-а, так ты что, братан, быстрей меня гоняешь? – развеселился Гордей. – У меня сто сорок четвертая... Погоди, а почему сто сорок шестая?

– Потому что, когда машину угоняли, водителю череп проломили...

– И ты здесь ни при чем? – недоверчиво спросил Гордей.

– Нет.

– Да ты, пацан, не дрефуй, здесь наседок нет...

– Знаю. Но я в самом деле не брал машину. То, что подставился, да, моя вина...

– Покататься, значит, захотел... С бакланами на «сборке» сцепился... А почему именно к нам попал? – подозрительно спросил Каурый.

Все никак успокоиться не может.

– Не знаю, – пожал плечами Ролан. – Мне не докладывали...

– Ладно, пацан, проходи, устраивайся... А мы пробьем, кто ты такой по жизни. Смотри, если кум заслал, тогда лучше самому повеситься...

– Да ладно тебе, Каурый, волну гнать, – заступился за Ролана Гордей. – Нормальный пацан. С мусорами на ножах. Да, Тихон?

– Ролан я.

– Ты не понял, брат. Теперь ты Тихон... Фамилия у тебя такая, Тихонов. И сам ты пацан не злой. Спокойный. Тихий, ну если не трогать, да?.. Тихоном теперь будешь. Если кто спросит, скажи, что Гордей тебя так крестил... Ну давай, дуй на нары... А где женщина твоя?

– Чего? – не понял Ролан.

– Матрац где твой?.. А, ну да, ты же со «сборки»... Ну что ж, у нас здесь не курорт. Так перекантуешься...

Три шконки были заправлены как положено. Матрацы, подушки, одеяла, белье. А Ролану пришлось лезть на шконку с голой сеткой. Нечем застелить. Не успел он обзавестись казенными атрибутами. Ну да ладно, ему не привыкать...

Он уже засыпал, когда его тихонько толкнули в плечо. Сазан. Он совсем рядом. Шконки почти что впритык стоят – руку протяни, и коснешься соседа.

– Эй, братан, а ты что, в натуре ментов отметелил? – шепотом и восхищенно спросил Сазан.

– Гордей врать не будет, – так же тихо ответил Ролан.

– А ты знаешь, кто такой Гордей?

– Ну, человек...

– Это да, человек. В натуре, человек... В законе он. И Каурый в законе...

Ролан и сам догадывался, что Гордей занимал высокое положение в уголовном мире. Но не думал, что настолько высокое. Да, на свободе вор в законе звучало гордо. А здесь, в тюрьме, законный вор – если не бог, то уж точно царь...

– Не, в натуре, сам Гордей тебя крестил... А ты даже не наш, не воровской...

– В смысле?

– Ну, я и сам не воровской. В смысле, не воровал. Но я у Касыма в бригаде был. А Касым конкретно с ворами дружил...

Ролану пришлось сделать усилие над собой, чтобы не выдать своего беспокойства... Сазан под Касымом ходил. А Ролан самого Касыма сделал...

– А почему дружил? Сейчас что, не дружит?

– Да завалили Касыма, – скорбно вздохнул Сазан. – Какой-то урод со шпалера положил. И Касыма, и кореша моего Баяна... Говорят, профи работал. Все чисто сделал, нигде не замазался...

– Киллер, что ли?

– Ага, соображаешь...

– А ты сам как здесь оказался?

– В смысле на крытом?.. Так это менты подсуетились... Как Касыма завалили, так и началось. Кто-то собак с цепи спустил... Я-то знаю, кто... А у тебя че, в натуре, рамсы с Сашей Гиблым были? Что, жена твоя к нему свалила?

– Сука потому что.

– Это верно, все бабы суки. Никому верить нельзя... А Сашу я лично знал. Мы с ним в одной бурсе учились. Нормальный пацан. Был... И его Волок завалил... А у тебя, значит, Саша жену увел. Ты с ним в контрах был... – задумался Сазан.

– Ну, можно сказать, что так, – напрягся Ролан.

– А Волока ты знаешь?

– Знаю... Тут целая история.

– Ну, что за история? – поторопил его Сазан.

– Я боевым самбо занимаюсь. А у Волока разборка была... В общем, он мне двести долларов заплатил, чтобы я в разборке поучаствовал, ну, без оружия, на кулаках...

– С кем?

– С Гиблым... Он тогда установку нарушил. Автоматы с собой прихватил... В общем, стрелка за ним осталась...

– Выходит, что ты с Волоком в кентах был.

– Не выходит. Говорю же, деньги мне нужны...

– Да ты не колотись. Я же тебе ничего не предъявляю... Просто вспомнил, да, базар был, что Волок Сашу заказал. Какому-то пацану со стороны... Кому конкретно, не знаю... Но ты же со стороны. И в десантуре служил. Стрелять умеешь. А Саша жену твою имел...